Самое короткое кругосветное путешествие

Ночь оказалась бесконечной, спал я очень беспокойно и просыпался неисчислимое количество раз. Машины ледокола работали настолько бесшумно, что до нашей верхотуры эти звуки достичь никак не могли. И уж точно не это явилось причиной беспокойства, которое мешало мне крепко и спокойно заснуть, меня мучила мысль — нашли льдину или нет, будет у нас высадка на лед или нет?

Просыпаясь, я каждый раз смотрел на экран телевизора, нацеленный прямо на меня, где виднелась одна и та же картинка — пунктирный пройденный путь, координаты точки, в которой находится корабль в данной время и скорость движения. Иногда эта скорость равнялась нулю, но когда я открывал глаза через некоторое время, ледокол опять двигался среди льдов, чтобы опять застыть на некоторое время. Капитан и команда ледокола всю ночь искали льдину, подходящую для продолжительной высадки пассажиров.

Огромных ледовых полей, внешне похожих на искомое, вокруг было неисчислимое множество, проблема состояла лишь в том, что стоило атомоходу прочно воткнуться в такое поле, как оно начинало трещать, иногда сразу, что облегчало дальнейшую работу, а иногда во льду лишь возникали напряжения, которые и трансформировались в трещины, появляющиеся через некоторое время, иногда через несколько десятков минут, поэтому судно и вынуждено было замирать на одном месте в ожидании.

Оказалось, что до самого утра подходящей льдины так и не нашлось, поэтому на завтраке многие лица были опечалены, а наш сосед по столу, со свойственным ему скептицизмом, заявил, что никакой высадки уже и не будет. Надежда, которая у меня еще оставалась, потихоньку таяла, но вот корабль в очередной раз остановился, и, как оказалось, остановился надолго — огромная льдина была настолько прочной, что руководством было принято решение:
 — Лагерь разбить!

Началась вначале не видимая постороннему глазу подготовительная работа, затем на льду появились вещественные признаки нахождения там человека, и вот внизу возникли живехонькие люди, с деловым видом расхаживающие среди луж талой воды. Начальник охраны собрал своих подчиненных и провел последний инструктаж; после того как они разойдутся по своим постам, можно будет спускаться на лед и нам.

Наконец, разрешили выход и туристам. Осознание, что под нами океанские глубины, куда-то ушло и совсем перестало мешать. Все разбрелись по льду, осматриваясь вокруг и пытаясь найти хоть какой-то признак Северного Полюса, но ничего, кроме воткнутого в лед в центр огромной красной окружности, знака «North Pole», на глаза не попадалось.

Небольшая груда торосов рядом с носом корабля да моментально замерзающая колея, проделанная ледоколом в многометровых льдах (не знаю, можно ли отнести лед толщиной в два метра к «многометровым», но так получается красивее) — вот и все, что мы увидели, ну и, разумеется, махину самого атомохода.

Вдалеке виднелись одинокие фигуры вооруженной охраны, задачей которых было не допущать до корабля хозяев здешних просторов — белых, или, скорее, желтоватых, но от этого не менее грозных медведей; им-то наплевать, Полюс это или еще что, инстинкт и голод гоняют их из конца в конец незримо застолбленных границ своей территории, могут, не дай Бог, конечно, и сюда на запах забрести.

С носа ледокола был сброшен канат, якоря вольготно улеглись на лед, они совершенно не нужны в этой ситуации, ведь мы сейчас медленно дрейфуем вместе со льдами, в которые корабль потихоньку вмерзает, но такую хорошую декорацию для фотосессий упускать нельзя. Глядя на всю эту картинку, даже такая мысль промелькнула: вот бы вмерзло наше судно по-настоящему, как «Фрам» Нансена или «Челюскин», вот это было бы приключение — так приключение! Жаль, что это невозможно, уж больно на мощном ледоколе мы пришли сюда.

Всю идиллию разрушил Ян, он начал, как пастушья собака, сгонять нас — заблудших овец — в красный круг, ему помогали переводчики, да и некоторые из наиболее сознательных туристов им вторили.

Вот все собрались, взялись за руки, подчиняясь призывам Яна, затем его неуемная душа потребовала создать еще один круг, получилось маленький в большом. Ян сказал, они делают это впервые — несколько кругов символизируют параллели земного шара. И началось самое короткое кругосветное путешествие вокруг незримой земной оси, которая пролегала под нами.

В центр круга зашел оператор с какой-то уникальной фотокамерой, позволяющей делать круговые, не клеëнные панорамы, одной из которых и предваряется первая часть данного репортажа.

Но вот хоровод был окончен, и все разбрелись по необозримому ледовому пространству, условий было два: первое — за ледокол не заходить, и второе — не пытаться обойти охранников, которые стояли на приличном отдалении от судна в углах гигантского треугольника. Народ занимался тем, что кому приходило в голову, кто-то залез на близлежащий торос и за ним тут же потянулись последователи, кто-то начал тянуть канат, кто-то отправился к якорям, в общем, занятие по душе нашлось всем, и везде образовались пусть небольшие, но очереди — самые северные очереди в мире.

Катя принесла из магазина двух плюшевых белых медвежат и положила их рядом со знаком «North Pole», мы в этот момент оказались поблизости и своего не упустили — сфотографировались в разных видах, за нами последовали и другие, выстроилась еще одна очередь, так много было желающих запечатлеть себя с хозяином этих просторов, пусть и не настоящим.

А мы переместились к неожиданно освободившемуся канату и попытались, нет, не сдернуть с носа герб России, а сымитировать попытку сдвинуть уже надежно вмерзший в толстенный лед наш корабль. Очевидно, что сама попытка была невозможна, да мы и не очень-то старались это сделать, а вот удалась ли имитация — не мне судить.

А какова толщина льда, можете поинтересоваться вы, — смотрите и сопоставляйте сами, учтите при этом, что часть льдины находится под водой.

Затем мы подошли к освободившимся в тот момент гигантским якорям, один матросы специально поставили на лед, а другой — положили неподалеку, чтобы было удобней фотографироваться в разных позах. Там мы тоже отметились.

По примеру других полазали мы и по торосам, но, честно говоря, особого удовольствия от этого «восхождения» не получили. Единственно — с верхней точки хорошо обозревались все окрестности, вот там-то я и заметил мольберт, а за ним с кистью в руке некоего живописца. Подошли поближе — практически законченная картина — ледокол во льдах.

В это самое время с помощью корабельной лебедки с верхней палубы спустили то самое устройство, в котором ранее на борт поднимали багаж пассажиров. На сей раз там были размещены разнообразные сосуды с искусно приготовленной на камбузе ледокола едой. Буквально через несколько минут начался самый северный в нашей жизни, да, наверное, и в жизни других туристов, пикник. Думается, что немногим людям в истории человечества удавалось так вкусно поесть на ледяной «полянке» в предельной близости от Северного Полюса, вот тут мы наверняка попали в число первых.

После обеда разнеслась весть, огорчившая очень и очень многих — купание в проруби отменяется. Оказалось, что организаторы то ли что напутали, то ли у них это действительно не получилось — именно так они объяснили свое ничегонеделание — но прорубь отсутствовала. Иностранцы — они послушные, как маленькие дети, им сказали «нельзя», и они поверили, не то, что наши.

Один из россиян, мы, к сожалению, этот момент пропустили, решив, что ничего с подледным купанием не выйдет, разделся и улегся в ближайшую самую глубокую лужу, образовавшуюся на льду. Мы видели лишь его окровавленную спину, когда он поднимался по трапу, дело в том, что в этой воде имеется множество острых ледяных кристаллов, которые и исполосовали ему всю спину. Позднее оказалось, что это был Вячеслав Новицкий.